Уважаемые читатели!
120 лет назад, 13 февраля 1903 года, в Льеже, родился один из чемпионов мировой словесности, скромно называвший свои романы «полулитературой».
Жорж Сименон — легендарное имя в истории популярной литературы и просто один из самых интересных людей ХХ века. Настоящий феномен. Его имя стало нарицательным, как и имя его самого популярного героя — комиссара Жюля Мегрэ, работающего в знаменитом доме на парижской набережной Орфевр, 36.
Ж. Сименон родился в Бельгии, в Льеже, в небогатой семье. Многое повидал, работая журналистом, пробиваясь в Париже, который, как и Москва, слезам не верит. Писал бульварные романы сотнями — под разными псевдонимами. Набил руку, мечтал «пробиться», подстраивался под конъюнктуру.
В конце 1929 года, в 26 лет, он нашел золотую жилу и открыл новую эпоху в истории детективного романа. Сименон придумал комиссара Мегрэ в романе «Питер Латыш» («Петерс Латыш»). Писатель вспоминал, что этот образ пришел к нему в голову во время путешествия, в голландском городке Делфзейле. Через несколько десятилетий, еще при жизни Сименона, там установят памятник любимому литературному герою миллионов. В этом романе писатель еще не нашел ни своего Мегрэ, ни собственного «выжатого, как лимон» стиля. Сюжет мрачноват и тяжеловат. Любопытно, что он связан с Россией: и убийца, и жертва родились во Пскове. Поэтому у нас эту книгу издавали и упоминали не слишком охотно. Тем не менее роман, выходивший в 1930 году в еженедельнике издательства «Фаяр», принес ему успех и до сих пор остается культовым во Франции. С тех пор Сименону больше не нужно было заниматься журналистской и литературной поденщиной, писать проходные заказные книги и беспокоиться о финансовом будущем. Мегрэ (который через несколько лет обретет свои классические черты) принес ему славу и благополучие, к которым наш писатель никогда не относился свысока.
По тиражам, по умению быстро и ловко сочинять полицейские романы он не знал равных. «Я пишу быстро, потому что у меня не хватает мозгов, чтобы писать медленно», — говорил он, доказывая, что способен к самоиронии. Однажды он написал роман за 6 дней. Часто отводил на основную работу 7 дней, на исправления — еще 4. Не любил работать над романом дольше месяца. И считал, что прочитать каждую его книгу можно за одну ночь. Он каждый день стучал по клавишам пишмашинки, редко заранее продумывал сюжеты — и добивался легкости, точности.
Он не успевал много читать. Но в детстве впитал все, что необходимо, у Чехова и Толстого, да и у Горького, которого тоже не пропустил. Рассказывая о своей ускоренной литературной школе, он всегда называл Гоголя и Чехова. В Льеже русские студенты снимали комнату у его матери. Они и поделились с ним русскими книгами — конечно, во французском переводе. Жоржа Сима захватило сочувствие этих писателей к «маленькому человеку», к Башмачкину. Это станет его главной темой — и в детективах, и в «трудных романах», и даже в надиктованной мемуаристике.
У Чехова он перенял и врачебное (нередко — до цинизма) беспощадное понимание человеческой психологии. Без романтических прикрас, без утешительных фальшивых поворотов. Он знал, почему человек идет на низость, на преступление.
До Сименона никто в массовом жанре не вскрывал этого социального пласта. В советской стране его — правда, не сразу — приняли как своего. И неспроста. Сименон отлично знал людей, видел их социальную изнанку, как самый дотошный и проницательный марксист. В стране социализма это оценили высоко. Не сразу, но приняли как своего.. Достаточно перечислить некоторые заголовки тогдашних газетных материалов, посвященных Сименону: «Любимый писатель механика Орлова», «Адвокат человека», «Пишу о незащищенном в нашем обществе маленьком человеке».
К 1980-му книги Сименона выходили во всех республиках СССР и во многих литературных журналах. Даже в легендарной многотиражной макулатурной серии любимого французского писателя советских читателей издавали несколько раз. И все равно его книг не хватало, они высоко котировались у букинистов и спекулянтов.
А еще — на телевидении шли экранизации романов Сименона с Борисом Тениным в роли комиссара Мегрэ. Сам писатель даже по фотографиям крайне высоко оценил работу советского актера. Он говорил в интервью Алле Демидовой: «Из 55-ти экранизаций я видел всего три. И смотреть не люблю, по правде говоря, на экране — совсем другое, чем было в голове… Обидно и досадно, такое впечатление, будто родная дочь вернулась домой после пластической операции. Правда, я видел фото советского актера Тенина в роли Мегрэ, в телеспектакле — очень похож! Пожалуй, больше всех. Передайте это ему, если встретите. Другие режиссеры делают Мегрэ, каким вздумается. Конечно, это не может радовать автора».
В СССР его не только любили, но и глубоко понимали. Свидетельством тому — филологические исследования, посвященные Сименону. Отметим Элеонору Лазаревну Шнайбер, которая и переводила, и исследовала творчество французского мэтра. Она брала у него самые глубокие интервью. Никто из мастеров детектива такого не удостаивался. И он, будучи человеком нерелигиозным, верил в человека, в прогресс, в том числе — в общественной жизни. Это тоже сближает его с советской культурой. Почти все советские мастера детективного жанра в большей степени учились у Симеона, чем, например, у Агаты Кристи или у американских звезд этого жанра. Замечательно писала о Сименоне и Майя Павловна Тугушева.
Сименон, хотя и стал состоятельным буржуа, по убеждением остался социалистом. Слишком хорошо видел рекламную оболочку и обманную начинку рыночной демократии. Вот уж у кого не было иллюзий.
Для него были очень важны Россия и Советский Союз. И идеологически, и по душевному родству с нашей культурой. Сименон дружил с писателями Ильей Эренбургом, Юлианом Семеновым, режиссером Григорием Козинцевым… В своих высказываниях и воспоминаниях он снова и снова возвращался к русской теме, к своим путешествиям по Советскому Союзу. Отметим, что после войны он похваливал СССР даже там и тогда, где и когда это было невыгодно. Такое дорогого стоит.
Когда мы берем в руки книгу Жоржа Сименона — нас всегда охватывает предчувствие глубокого погружения в мир очередного романа, оторваться от которого невозможно. Это касается и его последних книг, в которых писатель говорит от первого лица, откровенничает с нами. Это — интервью, мемуары и размышления, написанные не склоне лет. Он подводил итоги жизни, делился секретами писательского мастерства, много рассуждал о политике, опасаясь, что мир снова могут охватить войны. Его интересовала и проблема ответственности Европы перед Африкой. Ответственность за колонизаторскую политику. Да, Сименон в последние десятилетия жизни был настоящим гуманистом — не на страх, а на совесть. А мыслить он умел афористично, мудро и вместе с тем простодушно.
Благодарим Вас за внимание!
Мероприятие подготовила Наумик Е.С.
